Эрик, выхвативший Машу из-под следующего удара дубинки и откинувший ее в руки к подбегающему Угги, еле держался на ногах — полученные вместо Логиновой удары, видимо, оказались слишком сильны, и получивший сотрясение парень никак не мог восстановиться…
Я вынес его из-под дубинки толчком плеча, и… вскоре почти перестал соображать: бой постепенно превращался во что-то невообразимое, и для того, чтобы выжить и умудриться помогать друзьям, надо было перестать думать…
Момент, когда большинство андроидов оказались закошмарены, я помню смутно: пребывал в состоянии запредельной усталости. И как-то умудрялся опекать и вечно рвущуюся в бой Оливию и замершего истуканом Орнида. Но вот выражение лица Эрика, растерянно глядящего через плечо замершей рядом с ним Оливии, вряд ли забуду до самой смерти. Как и движения его губ, медленно-медленно складывающиеся в слова:
— А вон еще отряд… Где портал, а?
— Должен быть уже… — пробормотал Угги.
Выйдя из джуше, я прислушался к своим ощущениям, и понял, что парень прав, и чертов закон подлости на этот раз сработал против нас — вероятность в шестьдесят с хреном процентов или сколько там нам обещал Маныш, увы, оказалась слишком маленькой… …На этот раз солдат прислали заметно больше — выбегающих из четырех выходящих на место пролома коридоров зомби уже было больше двух сотен, что для восьми уставших до смерти бойцов и одного полутрупа Мымрика было явно чересчур. Впрочем, лично я сдаваться не собирался, поэтому бросился к пролому и принялся судорожно искать место, где закрепить мини-лебедку с мономерным тросом, с помощью которого можно было бы спуститься ярусом ниже…
Место отыскалось без особых проблем, поэтому, радостно прикрепив пластиковый цилиндр липкой лентой к весьма солидно выглядящей арматуре, я радостно заглянул в пролом и… взвыл, как раненый зверь. Внизу, метрах в пятидесяти под нами, уже собиралась толпа таких же, как и на нашем ярусе, андроидов, только вот их количество там было приблизительно таким же, как и тут до первой атаки…
— Слышь, Вован, нам тебя будет не хватать… — в голосе Машки, раздавшемся за спиной, было столько боли, что я чуть не прослезился. Развернувшись вокруг своей оси, я попытался было высказать ей свою любовь, уважение, потом поддержать, наверное, очень нуждающуюся в моих теплых словах жену… и вдруг понял, что именно в ее словах показалось мне непонятным: эти гады втихаря уходили! В портал!!
Без меня!!!
— А!!! Падлы!!! — прерванный на полуслове возникшей рядом супругой, я головой вперед влетел в черное марево, и чуть не свернул себе шею об ягодицы оказавшегося в Логове раньше меня Угги. И не сразу понял, что этот бой, один из самых худших в моей жизни, уже закончен… …Горловой рык, раздавшийся из-за спины, заставил меня схватиться за воздух — меча на поясе все еще не было. Да и пояса, собственно, тоже. Уйдя в джуше, я мигом развернулся, рывком задвинул Беату за спину и… метнулся к дверному проему, в котором Ольгерд, беснуясь, тряс, как тряпичную куклу перепуганного до смерти Эола.
— Я тебя спрашивал, что с сыном!!! Что, трудно было сказать? — первая же моя попытка оторвать Коренева от Хранителя закончилась полетом в ближайший угол и сильнейшим ударом головой в стену. Нейлону и Угги повезло меньше — столкнувшись лбами, они потеряли сознание.
Хранитель, бледный как полотно, что-то пытался сказать, но это у него не получалось — Олег продолжал его трясти так, что я бы не удивился, если бы у подчиненного Маныша после экзекуции бы начались проблемы с шеей.
— Что с Самиром? — вопль Маши резанул по ушам, и тут до меня дошло, что с их сыном что-то произошло. Оказавшись на ногах, я снова бросился к Олегу, но уже не для того, чтобы помочь Хранителю…
— Ольгерд!!! Отпусти Эола!!! — голос Маныша, усиленный аудиосистемой Логова, не произвел на Коренева никакого впечатления. — Он не виноват! Просто не хотел, чтобы вы там волновались! Цена любой ошибки ТАМ могла быть слишком большой!!!
— Он прав, братик… — положив руку на плечо брата, спокойно произнесла моя жена.
— Отпусти его, пожалуйста… Пусть лучше расскажет, что там произошло… Ты слышишь меня, Ольгерд?!
Сведенные судорогой кулаки парня медленно разжались, и Хранитель, рухнув на пол, с хрипом вдохнул воздух.
— Открывайте портал на Элион. Я лечу в Аниор…
— Только через мой труп… — ляпнул Эол, и тут же снова оказался болтающимся в тисках Олеговских рук:
— Как скажешь…
— Минимум пять часов карантина… — прохрипел Хранитель… — Иначе на планете начнется такая пандемия, что не обрадуешься…
— А, точно… Ну, пять часов я перетерплю… — снова уронив жертву на пол, Коренев немного подумал, и злобно буркнул: — Рассказывай… Подробно… Жду…
В кузнице было жарко. И шумно. Настолько, что, ввалившись внутрь, мне пришлось сначала заткнуть уши, а потом, углядев в углу висящее на гвозде полотенце, скомкать его и затолкать в пасть орущему от боли кузнецу. Я был, мягко выражаясь, не в духе, поэтому слегка перестарался с усилием, и его массивная нижняя челюсть неожиданно застряла в крайнем нижнем положении. У жертвы тут же ее больше округлились глаза. И тут же из-под кляпа раздалось дикое мычание.
— Подай напильник, Хвостик! — злой, как собака, Сема, решив, что его клиент слишком упрям, решил забыть про гуманизм. И, даже не спросив у клиента, не передумал ли он, одним движением отрубил ему правую кисть. А потом прижег рану поданным баронессой Золиа факелом.
Лицо кузнеца побагровело от боли, на его лице и шее вздулись жилы, а из-под тряпки раздался такой рев, что будь я рафинированным землянином, мне бы стало плохо с сердцем. Как минимум. Однако информация о месте нахождения Олира Пекаря мне требовалась немедленно, поэтому эмоции пытаемого были мне до лампочки.