Каменный клинок - Страница 91

— Что, откатило? А еды взяли не маловато? Или просто в профере? «Проферой» на местном сленге обозначалось состояние безденежья, потому я, сообразив, что он имеет ввиду, тяжело вздохнул.

— А может, немного шмачи?

— Тогда точно сдохнем… — буркнул Эрик. — Четыре цавки за три дня… Не евши…

— Уууу… тогда это все вам на один зуб… Идите вон туда… Место освободилось… — хмыкнул наш собеседник, и потеряв к нам интерес, кивнул в сторону освобождающегося стола: трое вышибал как раз выволакивали из за него пару обдолбавшихся в хлам клиентов… …Минут через пятнадцать, кое-как затолкав в себя «обед», Эрик злобно посмотрел по сторонам, «заметил» стоящую неподалеку от нас Беату и, толкнув меня плечом, пробормотал:

— О, какое личико… Хочу…

Я лениво посмотрел в указанном им направлении и откинулся на стену:

— Вали…

Эрик, с трудом сохраняя равновесие, двинулся по направлению к столику Вовки, о чем-то переругивающимся со своим соседом. А через пару минут раздался звук удара ладони о стол, и перед Глазом возникли три крышечки от местных пищевых контейнеров, а рядом с ними какая-то круглая фигня:

— Угадаешь, где шарик — она твоя! Не угадаешь — ты попал на бабло… Кручу, верчу, обдурить хочу! — «честно» предупредил Вовка, и принялся перекидывать шарик «наперстками»…

Глядя на его руки в состоянии джуше, я восхитился: крышки двигались сами по себе, а шарик — сам по себе. То есть да, он иногда действительно ненадолго задерживался под крышечками, но крайне редко. В основном он мирно отдыхал под ладонями и между пальцами новоявленного наперсточника, а частенько вообще убирался со стола на скамейку. Естественно, не без помощи запредельных по местным меркам ускорений кисти игрока.

— Здесь!!! — завопил Эрик, накрыв Вовкину руку своей.

— Уверен? — ухмыляясь, ответил Глаз, смешно подергивая плечами.

— Да! Я видел… переворачивай!!!

— Так, а что ставишь ты? — задумчиво посмотрев на первого клиента, поинтересовался Щепкин. — Учти, моя женщина стоит о-го-го…

— Все, что есть на браслете… — поедая Беату глазами, выдохнул Эрик.

— Мелочь оставь себе… — поморщился Глаз. — Все — это не аргумент!

— Переверни! Он угадал!!! — рык возникшего рядом с ними аборигена было слышно, наверное, даже на улице…

— Не вопрос, дядя! — ухмыльнулся Вовка, и, слегка покрасовавшись, перевернул указанный «жертвой» колпачок. Шарика там, конечно же, не оказалось…

Рев разочарованного Эрика утонул в хохоте пары невольных свидетелей «развода»…

Следующим клиентом, следуя сценарию, оказался я: дождавшись, пока «мой друг» расстанется со средствами на браслете, я «решил» перестраховаться, и предложил Вовке матч из десяти партий — счисление у них было десятеричным, и круглая цифра никого не удивила.

Сначала, конечно же, мне везло — первые две партии я выиграл без проблем. Потом одну проиграл. Потом выиграл снова. К моменту, когда я вел семь-три, около нас собралось человек шесть, а к счету девять-девять зрителей стало больше двух десятков.

Выиграть мне «не удалось»: лишать Вовку такой привлекательной ставки в наши планы не входило. Угрюмо посмотрев на «расстроенного» моим проигрышем Эрика, я долбанул по столу кулаком, встал и пробормотал:

— Я скоро вернусь и сыграю снова…

— Не вопрос, мрызр! — хохотнул Глаз. — Только браслетик-то оставь… А то у меня горло пересохло…

Счастье мне улыбнулось часа через два — «сбегав домой», я вернулся с невесть откуда взявшимися средствами и «выиграл» час общения с Хвостиком, сыграв еще одну серию до счета десять. Рев собравшейся рядом с Вовкой толпы, половина из которой уже успела расстаться как минимум с половиной средств на браслетах, приятно порадовал: не среагировать на такой успешный бизнес залетного гастролера местные уголовники просто не могли. И, поднимаясь «в номера», я слегка волновался за остающихся вдвоем ребят: реакция аборигенов могла оказаться непредсказуемой… …Как оказалось, волновался я зря: первые ласточки местного криминального бизнеса нарисовались в заведении часов через пять, если не шесть. И, судя по всему, не по наводке: троица находящихся навеселе парней ввалилась в помещение под утро, и еще с полчаса не замечала новоявленного бизнесмена Вовку, к этому моменту успевшего заработать целое состояние., После второго проигрыша Эрику Беату в качестве ставки он больше не выставлял — играл на деньги. Что позволяло часто проигрывать, доводя собравшуюся публику до состояния экстаза. Впрочем, так же бурно зрители реагировали и на проигрыши его клиентов: те, кто лишился средств, радовались чужому горю, а немногие победители — своему счастью. В общем, не замечать этот бардак надо было еще умудриться. А эти парни — смогли! И не реагировали на Щепкина достаточно долго для того, чтобы мне показалось, что предчувствие меня обмануло… Зато когда один из них вдруг поднял голову и, удивленно посмотрев на источник шума, встал, я понял: начинается…

Глава 51. Младший сын короля Угенмара, Сенз.

На дворе моросил дождь. Зябко поежившись, принц с надеждой посмотрел на мрачное, затянутое низкими облаками небо, и горько вздохнул: непогода разыгралась не на шутку и успокаиваться явно не собиралась. Кинув взгляд на насмешливо наблюдающего за ним гвардейца, Сенз привычно задавил ставшим совсем слабым желание поставить на место не понимающего, с кем имеет дело, смерда, и, зачем-то набрав в грудь воздуха, понесся по лужам к ближайшей калитке, ведущей в город.

Записка от Огиона, в которой сержант просил срочно с ним увидеться, жгла руку. И действовала на нервы: за полгода пребывания в Аниоре его сопровождающий пропал в первый раз! И не на день — на два, а на месяц с лишним! Выбираясь в город по выходным, Сенз постоянно утыкался в закрытую дверь комнаты, которую сержант снимал на постоялом дворе «Орел и лошадь», и злился. А вот сегодня, получается, вернулся!